О ВЫПУСКЕ СБОРНИКА СТИХОВ ВМЕСТО БИОГРАФИИ
— Я сам ее не хотел. Мне кажется это каким-то элементом самолюбования, когда люди пишут мемуары или книги о себе. Моя жизнь еще не закончилась, она продолжается, я лучше буду жить, чем писать о жизни. Вопрос только в этом.
О РАЗМЕРЕ СТИХОВ И СТУКЕ БАРАБАНА В ГОЛОВЕ
— Иногда так бывает. Особенно когда придумываешь нестандартный размер: не 4/4, а любой другой — 5/4, 7/4, так называемые кривые, ломаные размеры. Начинаешь их отстукивать или наигрывать на гитаре — из-за этого размер стихотворной строки тоже получается нестандартный.
Интересно получается, если музыка на пять четвертей, а стих — на четыре. Вот тогда ты как бы поешь поперек собственной песни, но при этом все складывается. Я очень часто ставлю перед собой именно такую сверхзадачу. В частности, это песни «Пробки», «Семь восьмых» и так далее, когда группа играет в одном размере, а солист поет в другом. Это сверхзадача музыкально-поэтическая, ее интересно ставить и решать.
О МЕТОДАХ СОЗДАНИЯ ТЕКСТОВ
— По большому счету, есть два способа написания стихотворений: первый (мой любимый) — это поток сознания, когда неожиданно приходит какая-то строчка, начинаешь что-то, не задумываясь, к ней добавлять. Тогда стихотворение пишется само. Есть еще способ компиляции — когда пишешь на определенную тему, начинаешь подбирать образы. Он, может быть, не совсем честный, немного искусственный, но и на этой основе могут получаться произведения.
Можно писать и так и так. Главное, чтобы в итоге оно само лилось и для слушателя само запоминалось, без усилий — неважно, какой там текст, кто и что поет. Главное, что ты вдруг понимаешь: «Елы-палы, я эту песню два раза слушал, а теперь наизусть знаю»! Каким образом, почему? Она сама легла на душу, сама легла на ум, на логику, все сохранилось на твоем винчестере.
ОБ ИНТЕРЕСЕ К ПОЭЗИИ
— Так получилось, что интерес к поэзии был с самого детства. Я почти сразу начал понимать разницу между Чуковским и Маршаком и, грубо говоря, между Хармсом и Михалковым. Дома действительно была очень большая библиотека. А в библиотеке завода, где работала мама, был спецхран. Оттуда она принесла мне сборники русской поэзии, изданные при Хрущеве в короткий период конца 1950-х – начала 1960-х. Так я прочитал Ахматову и Цветаеву, Сашу Черного и всех, кто был на тот момент запрещен.
Наверное, правильным бы было сказать, что интерес к запрещенной поэзии всколыхнулся после смерти Высоцкого... Господи! Только он стал моим кумиром — и сразу умер. Для меня это была ужасная потеря. Детский мозг отказывался всё это воспринять. Первый детский кумир остается таковым на всю жизнь, и я счастлив, что мое восхищение Высоцким не то что не поменялось, а гораздо усилилось за все эти годы.
Наверное, когда знаешь биографию человека, начинаешь понимать его поэзию и ее истоки. Потом мне попалась самиздатовская версия Солженицына «Один день Ивана Денисовича», ну, а «Мастера и Маргариту» мне чуть ли не первому в институте принесли. Так что виват, литература!
О ЮНОШЕСКОЙ ФОРМУЛЕ ИДЕАЛЬНОЙ ПЕСНИ
— Парадоксальная ситуация Советского Союза: я и многие люди нашего с вами поколения вначале услышали русский рок, а только потом — западный. Хотя по идее все должно было быть наоборот. Тем не менее все, кто полюбился мне в детстве, так и остались со мной. Я еще годам к 13 сформулировал, что мои песни должны быть такими же сильными, как у Высоцкого, такими же хитовыми, как у «Машины времени», и такими же возвышенными, как у «Аквариума». Примерно вот такая модель. Естественно, за годы любви к англо-американскому року, она серьезно расширилась, но эти «три коня» стали «лебедем, раком и щукой».
О ХИТОВОСТИ ПЕСЕН
— Да, действительно, есть хитовые песни, которые часто звучат на радио, есть не хитовые. Надо просто уметь выстраивать программу, и тогда в ней найдется место и для «Бездыханной легкости», и для «Выхода нет». Песня должна стоять на своем месте. Тогда она прозвучит и «торкнет», и люди, которые, может быть, ее не слышали или недооценили, будут ее переслушивать.
О НЕВЕРНОЙ ТРАКТОВКЕ СТРОК
— В этом и есть одна из сутей поэзии, когда фраза абсолютно двусмысленна и ее можно трактовать как угодно. Еще смешнее, когда эти трактовки полярны. Чем больше найдут ассоциаций, тем лучше.
О ШИФРАХ В ПЕСНЯХ
— Любая песня — как мини-интернет, как сайт, полный гиперссылок. Каждая строчка, по идее, должна быть гиперссылкой. Песня должна рождать ассоциации и желания, когда ты автоматически начинаешь что-то вспоминать. По большому счету, поэзия — поток сознания, и в этом потоке есть и вечные ценности, и сиюминутные, вместе они могут запросто сосуществовать.
Статьи
