Педагоги и сотрудники Московской консерватории опубликовали открытое обращение к ученому совету вуза и его председателю, ректору Александру Соколову в связи с увольнением ряда своих коллег, включая трех выдающихся ученых — Светлану Савенко, Наталию Симакову и Елену Сорокину. За сутки под обращением подписались более 75 действующих преподавателей и сотрудников консерватории, а также более 200 членов консерваторского сообщества — выпускников, студентов, аспирантов, бывших сотрудников. В числе подписавших обращение — музыковеды, доктора искусствоведения Инна Барсова, Екатерина Власова, Галина Григорьева, Лариса Кириллина, Ирина Степанова, Людмила Корабельникова; пианисты Алексей Любимов, Михаил Лидский, Рувим Островский, Дмитрий Маслеев; виолончелист и дирижер Александр Рудин, композиторы Александр Вустин, Дмитрий Курляндский, Елена Фирсова, Дмитрий Смирнов и др.
Кадровый кризис в консерватории станет темой ближайшего заседания ученого совета, запланированного на 26 апреля 2016 года.
Информационное агентство InterMedia приводит текст письма полностью:
- Уважаемый Александр Сергеевич! Уважаемые члены Ученого совета!
Информируем Вас о сложившейся в Консерватории ситуации, которая требует безотлагательного рассмотрения на Ученом совете с принятием решения, предполагающего учет всех нюансов — профессиональных, этико-психологических и административных.
Под угрозой увольнения оказались многие консерваторцы, в том числе ведущие профессора нашего вуза С.И.Савенко, Н.А.Симакова, Е.Г.Сорокина, которых поставили в известность о грядущем прекращении действия трудового договора в связи с сокращением их нагрузки.
Конечно, нельзя не отметить безупречную работу отдела кадров, выславшего заблаговременное предупреждение работникам о будущем увольнении в письменной форме. Однако, как ни парадоксально, и соблюдение необходимых условностей, и формальная мотивация увольнения наличием министерского распоряжения (правда, не в лицо, а на уровне слухов) о расторжении контракта с работниками по достижении ими определенного возраста ставят коллектив Консерватории в тем более тяжелые нравственные обстоятельства, которые будут разъяснены ниже.
Мы обращаемся к ректору и членам Ученого совета с вопросом: неужели действие нормативных и законодательных актов фатально распространяется именно на указанных лиц, не оставляя администрации никакого выбора? Почему именно данный случай явился исключением из общепринятой практики поиска административных компромиссов? Эта практика состоит, как известно, в суммарном сокращении штатной единицы путем перераспределения нагрузки, при котором, с одной стороны, нормативные акты оказываются выполненными, а с другой, сама Консерватория не теряет своих выдающихся педагогов.
Иное имело бы место только в случае, если бы увольнение конкретных лиц происходило по прямому требованию учредителя Консерватории или было бы осуществлено на основании уголовного законодательства РФ. Однако, поскольку грозящее названным профессорам увольнение является в той или иной степени свободным выбором администрации Консерватории, нравственные вопросы встают перед коллективом сами собой.
Мы подошли к главному пункту настоящего письма, составленного с опорой на статьи 108Г и 108О Устава Консерватории, согласно которым работники Консерватории имеют право «на участие в обсуждении и решении важнейших вопросов деятельности Консерватории и ее подразделений» и «на защиту профессиональной чести и достоинства». В данном случае речь идет о защите чести и достоинства — как коллег, попавших под сокращение, так и наших собственных.
Всякое увольнение, а в особенности столь бесцеремонное, как в случае с названными выше профессорами, подразумевает под собой некое негативное оценочное суждение. После десятилетий превосходной профессиональной педагогической, научной и исполнительской деятельности, участия в отечественных и зарубежных научных и творческих форумах, создания печатных трудов, составляющих гордость российского музыковедения, почтенные дамы получили бумажку, на которой написано, что Московская консерватория отныне не нуждается в их услугах.
Никаких слов сожаления в связи с этим, возможно, вынужденным шагом, ни благодарности за многолетний труд на благо Консерватории у администрации не нашлось.
Нижеподписавшиеся считают своим долгом уведомить Ученый совет, что ни при каких обстоятельствах не смогут присоединиться к тому оценочному суждению, которое фактически навязано коллективу самим фактом административного решения об увольнении упомянутых профессоров и лежит на нас пятном несмываемого стыда.
Как можно было, отвергнув нормы элементарной этики, выразить такое пренебрежение к заслугам уважаемых коллег и сделать это как бы от имени Консерватории, забывая, что Консерватория — это не только отдел кадров, но еще и профессиональное сообщество? Этому сообществу, кроме прочего, небезразлично и то, какой пример получает современное студенчество, лишаясь общения с выдающимися представителями музыковедческой профессии только потому, что администрация не проявила достаточной гибкости в решении кадровых проблем.
То, что произошло, и то, как это произошло, мы переживаем как попрание чести Консерватории, в чем невозможно молчаливо участвовать. Мы убеждены, что лучше других нас поймет глава Ученого совета ректор А. С. Соколов, который и сам, еще будучи студентом, вступился за изгнанного из консерватории В. П. Бобровского.
Нам видится следующий позитивный выход из создавшейся ситуации: Ученый совет как орган коллегиального управления Консерваторией, признав трудность и даже исключительность ситуации, в которую поставлена — под давлением внешних обстоятельств — администрация Консерватории, а также ее коллектив, решается взять на себя часть ответственности и, по согласованию с администрацией, устанавливает порядок обсуждения подлежащих сокращению ставок и процедуру тайного голосования в случае отсутствия компромиссных решений. Мы уверены, что только при такой процедуре кадровые решения будут более объективно отражать мнение коллектива и избавят его от тех профессионально-этических проблем, с которыми он столкнулся сегодня.
Статьи
