Ранее в этом году ты запустила линейку по уходу за волосами Cécred. Наращивая свои бизнес-интересы, обратила ли ты внимание, что предпринимательство провоцирует зуд иного рода, чем твои прочие творческие стремления?
Я в первую очередь музыкант. Это всегда было моим приоритетом. Я никогда не бралась за то, что отдаляло меня от моего творчества, пока не состоялась как мастер в своей самой главной любви, музыке. Когда я начинала свой бренд Cécred, то хотела, чтобы его признали за то, как он работает на волосах реальных людей. Для его запуска я приняла сознательное решение не сниматься в рекламной кампании. Первое впечатление о бренде должно быть его собственной заслугой, вне моего влияния. Я уже несколько лет использую эти средства и на себе испытала, насколько они волшебные.
Очень многое из того, что ты делаешь профессионально — от альбомов, фестивальных шоу и туров до новых бизнес-предприятий — очевидно требует баснословных вложений и собранности. И пока ты развиваешься, а твои дети становятся старше, как удается примирить эту неподъемную работу с требуемыми ожиданиями, при этом оставаясь обычным человеком, просто наслаждающимся жизнью?
Мы живем в доступном мире. Нам открыто столько информации — факты и абсолютный бред, замаскированный под правду. Наши дети могут звонить по FaceTime и видеть своих друзей в любой момент. А мы с мужем? Мы использовали телефонные карты и Skype, когда только влюблялись друг в друга. У меня не было денег покрыть гостиничные счета на международные звонки, поэтому я покупала карты, чтобы к нему дозвониться. Недавно я услышала ИИ-песню, звучащую почти в точности как я, и это было жутко. Теперь невозможно понять, что настоящее, а что нет. Над чем я действительно усиленно работаю — над тем, чтобы мои дети могли вести как можно более нормальную, частную жизнь, и чтобы моя личная жизнь не превратилась в бренд. Знаменитости по щелчку пальцев могут превратить свою жизнь в перформанс. Я приложила колоссальные усилия, чтобы придерживаться своих границ и защитить себя и свою семью. Никакие деньги не стоят моего покоя.
Твоя репутация перфекционистки опережает тебя — мы видим и слышим это в каждой твоей работе, ты придерживаешься этого нарратива и в документалистике, как «Homecoming» и «Renaissance». Не становится ли эта репутация в какой-то момент бременем или даже тюрьмой? Тебя лично не подавляет тяжесть ожиданий, возложенных на тебя предыдущими работами?
Я творю в своем собственном режиме, беру темы, которые, я надеюсь, откликнутся другим людям. Надеюсь, что моя работа заставит их заглянуть в самих себя и обнаружить собственные силу, креативность и качества. Я не зациклена на перфекционизме. Меня тянет к эволюции, инновациям, формированию восприятия. Работа над «Cowboy Carter» и этим новым волнующим проектом никак не напоминала тюрьму или бремя. На самом деле, я работаю только над тем, что меня освобождает. Слава порой ощущается тюрьмой. Поэтому, когда вы не видите меня на красных дорожках или когда я исчезаю до тех пор, пока у меня не появится творчество, которым можно было бы поделиться — причина в этом.
Твоя работа всё чаще напоминает семейный бизнес. Например, недавно твоя 12-летняя дочь Блу из любопытного наблюдателя за твоим творческим процессом стала его частью, выступив в туре. Сомневалась ли ты, прежде чем включить её в свою публичную жизнь и работу, учитывая всё то пристальное внимание и порой даже критику? Каково наблюдать за тем, как она расцветает в качестве самостоятельной творческой силы?
Мое рабочее расписание строится вокруг моей семьи. Я стараюсь ездить в тур, только когда мои дети на каникулах. Я всегда мечтала о жизни, в которой я смогу увидеть мир со своей семьей, знакомить их с новыми языками, архитектурой и образом жизни. Воспитывать троих детей непросто. Чем они старше, тем больше в них индивидуальности, своих уникальных потребностей, хобби и социальной жизни. Мои двойняшки посланы мне Господом. Когда ты родитель, ты постоянно узнаешь о себе новое. Уходит много молитв и терпения. Я это люблю. Это заземляет и наполняет. Мои дети везде со мной. Они приезжают в мой офис после школы, они же со мной в студии. На репетициях. Естественным образом они заучивают мою хореографию. Блу — артистка. У неё прекрасный вкус в музыке и в моде. Она фантастический редактор, художница и актриса. Она придумывала своих персонажей с трехлетнего возраста. Она такая сама по себе, но я не хотела пускать её на сцену. Блу сама захотела. Она отнеслась к этому серьезно и заслужила это право. И что самое важное, ей было весело! Мы все наблюдали за её ростом одно шоу за другим.
Статьи
