О САТИРЕ, ОБИДАХ И РАСШИРЕНИИ ГРАНИЦ ДОЗВОЛЕННОГО
— Всегда есть возможность, как мне кажется, не изменять себе. А у кого какие границы, кто чем в этой ситуации рискует — уже вопрос другой. Как ни странно от меня услышать: людей, которые обижаются, я тоже могу понять. Но обиды не всегда адекватны нанесенному оскорблению. Да и исполнитель не планирует кого-то обидеть. Просто все это разрастается, как снежный ком. Сегодня можно на одно обидеться, завтра — на другое, а послезавтра лучше вообще рта не открывать: просто ходи красиво-вежливо, перед всеми снимай шляпу, кланяясь в пояс. Но опасный маятник раздражения качается все с большей амплитудой. Общество у нас неравномерное, разное, нервное. И для кого-то получить извинения — единственная возможность сдержаться и не нанести «обидчику» физический вред. Мимо оскорбления — реального или мнимого — пройти трудно. Как быть? У нас не прописаны, к сожалению, поведенческие каноны.
СПОСОБЕН ЛИ ЮМОР ОБЪЕДИНЯТЬ?
— Конечно. Когда в кинотеатре собираются 500 человек и смеются в одних местах над одним и тем же, и потом вместе выходят в хорошем настроении, значит, юмор этих людей объединил. Или когда что-то нас пугает, и мы смеемся над своими страхами. Другое дело, что сейчас крайне тяжело объединять, потому что каждый смотрит со своей… Ну, мне кажется, мы в такой степени разрозненности, как сейчас, не были уже очень давно. Не только в России, во всем мире. Но, поскольку я живу здесь, то и чувствую острее этот разрыв здесь. Бывают редкие случаи, когда смеются все, и от этого всем становится легко.
О ПРИРОДЕ ТВОРЧЕСТВА
— Просто человек не всегда может себя контролировать, транслируя то, что он испытывает. Если в данный момент мне хорошо, я буду этим делиться, если верю в какие-то идеи, то и мои шутки, они будут в той или иной мере отстаивать мои идеалы. Буду бичевать явление, меня раздражающее. А если человека обидели и его разрывает от этого — он будет транслировать свою обиду. Смотришь и думаешь — господи, как же сильно тебя задели: не можешь оправиться, потерял чувство реальности. Не заметил, что ты уже даже не сатирик, похож вот на злую волшебницу, которую на бал не позвали, она пришла, всех прокляла и заколдовала. Имен называть не буду, но такое бывает.
О СОВРЕМЕННОМ «СТАДИОНЕ» И «ЭФФЕКТЕ ПРУЖИНЫ»
— Сегодня стадион — это интернет, там все и собираются в какой-то момент. У каждого поколения свои голоса. И у совсем молодых людей есть те, кто их собирает. Какой-то общественный протест, какой-то человек, который скажет нечто смелое, откровенное. То, что остальные чувствуют, но либо не могут точно сформулировать, либо не решаются высказать. Безусловно, такие люди есть.
Все это как эффект сжавшейся и разжавшейся пружины. Чем сильнее общество пытаются сжимать, тем больше оно будет разжиматься, выражая протест. Невозможно запретить, условно говоря, «оскорблять чувства верующих», надеясь, что это улучшит отношение к религии. Кто-то согласится, кто-то промолчит. Но в итоге все выльется во что-то более тревожное, непредсказуемое.
О СЕРИАЛЕ «ДОМАШНИЙ АРЕСТ»
— Это первое драматическое произведение, которое я написал. До этого занимался в основном ситкомами. Здесь история развивается от начала до конца. Может, это полотно не столь безупречно, как кинополотна больших художников, которые можно рассматривать по фрагментам. Но мы с моим соавтором Максимом Туханиным пытались создать большое полотно нашей современной страны.
И если об опыте, я на всех этапах не просто присутствовал, но брал на себя инициативу. И кажется, многому научился. У нас была мощная команда: талантливые режиссер Петр Буслов и оператор Сергей Козлов, профи в монтаже — Руслан Габдрахманов. Оскароносец Александр Петров делал анимацию. Людовик Бурс написал музыку. Колоссальная школа.
О СТИРАНИИ ГРАНИЦ МЕЖДУ ИСКУССТВОМ И ЖИЗНЬЮ, ПРИДУМАННЫМ И ВОПЛОЩЕННЫМ
— Это правда, жизнь и искусство идут друг другу навстречу, сталкиваются лбами. Потому что, благодаря интернету — как сейчас говорят популярные блогеры — востребована «трушность», от слова «правда» (true). Ты успешный, если «трушный»: абсолютно прозрачный для всех и открытый. Готов показать все: от цвета трусов до тайных мыслей, от того, что ешь, до того, о чем думаешь, кого любишь, с кем расстался, сколько раз у тебя секс в день или в месяц. Тем самым полностью стираешь грань между реальностью и ее интернет-воплощением. Из-за чего так популярен инстаграм? Люди привыкают все больше заглядывать в твою жизнь. Сначала раз в день выкладывали фотографии. Потом появились stories. Условно говоря, у Ольги Бузовой 70 stories в день: вот она идет по улице, вот она пришла в кафе. И человек не отходит от монитора, живет жизнью этого блогера вместе с ним. И это откладывает отпечатки на обоих.
Сейчас, если ты публичная персона, у тебя не может быть личной жизни (к моему большому сожалению, потому что я не такого рода человек). Твоя жизнь превращается в сериал. Как жизнь той же Ольги Бузовой, Амирана Сардарова. Люди смотрят этот сериал, который интереснее написанного мной. Это как смотреть футбольный матч: ты никогда не знаешь, что произойдет. Такая же непредсказуемость в жизни: мы все в разной степени творцы, которые создают мир вокруг себя.
СТАНОВИТСЯ ЛИ СЕРИАЛ КАК СПОСОБ ДИАЛОГА СО ЗРИТЕЛЕМ ИНТЕРЕСНЕЕ, ЧЕМ КИНО?
— Наверное. Хотя у меня на этот счет личное мнение. Да, люди хотят все больше и больше проживать чужие жизни, а не свою — во многом трудную, связанную с преодолением, с трагическим финалом. Предпочитают безопасно в разной степени приближения наблюдать за другими. Поэтому сериалов теперь гигантское количество. Если я захочу посмотреть все более-менее интересные, не хватит времени в сутках. Для меня это не так привлекательно: когда я проживаю чужую жизнь, перестаю жить своей. Я напротив, пытаюсь отгородиться от этого потока, смотрю выборочно, если услышу несколько рекомендаций. Но большинство людей ищет возможность перемещения в другую реальность, проживания нескольких жизней у себя на диване.
Один психотерапевт говорил, что у меня самого есть желание уйти в другую реальность, но с помощью книг, хорошего кино. Я готов потратить два часа жизни на фильм, и быть свободным. Смотря сериал, становлюсь рабом истории. Я начал смотреть «Чернобыль». Здорово. Но дальше второй серии уже не хочу продолжать. Просто надо было закрыть этот гельштат, чтобы быть в курсе. Или выясняется, что почему-то надо посмотреть второй сезон «Убивая Еву», словно выполнить чье-то задание. Вокруг все ахают: «Как, ты не видел «Игры престолов»? Не может быть!»
ПРИГОДИЛАСЬ ЛИ ЕМУ ДИССЕРТАЦИЯ О «РЫНОЧНОЙ АДАПТАЦИИ ВОСПРОИЗВОДСТВЕННОГО КОМПЛЕКСА РЕКРЕАЦИОННОГО РЕГИОНА»?
— Если в философском плане на этот вопрос смотреть, то да. Потому что все, что ты ни делаешь, тебе дает багаж, оставляет отпечаток. Но конкретно, конечно, нет.
НЕ ХОЧЕТ ЛИ ОН ПОЙТИ В ПОЛИТИКУ?
— Это Жанна Немцова меня спрашивала насчет политики. Я признался: «Откуда я знаю, если я перестану придумывать, может, где-нибудь еще пригожусь». Вообще, я в страшном сне себе такое представить не могу. Для меня политика во многих случаях синонимична жлобству, нет страшнее исхода.
(Лариса Малюкова, «Новая газета», 08.07.2019)
Статьи
