ОБ ИСЧЕЗНОВЕНИИ ИЗ СМИ
— Записывала альбом. Он стал для меня особенным — работая над ним, я ощущала новый уровень легкости. Такой легкости, которую может дать только избавление от чего-то удручающего и негативного. Я очень изменилась за последнее время. И моя музыка это демонстрирует: она стала менее агрессивной и надрывной, более сексуальной.
О МИНУСАХ РАБОТЫ В КИНО
— Единственный момент, который расстраивал: много времени тратится впустую. Мне казалось, что я ничем не занимаюсь, только жду. В течение съемочного дня у меня может быть час или два на площадке, остальное время сижу в своем артистическом вагончике.
Или съемка в Питере, и я должна слетать туда-обратно ради нескольких часов работы. У меня был однажды съемочный день, когда я вообще не покидала аэропорт: прилетела из Москвы в Пулково, снялась прямо там и, не выходя в город, улетела обратно домой. И все время нервничала. «Ребята, — говорю, — у меня скоро рейс, а мы еще ничего не начали снимать, что происходит вообще?» Они успокаивают: «Не волнуйся, все успеем». В таком режиме сложно существовать. Я сейчас очень ценю время и не могу просто сидеть и ничего не делать. С момента появления на свет дочери старюсь использовать его максимально полезно для себя. Либо тратить его на работу, либо на нее, либо, как говорится, на себя любимую.
О ВРЕМЕНИ НА ЛИЧНУЮ ЖИЗНЬ
— Когда дочери исполнилось 2 года и в нашей жизни появился детский сад, стало значительно легче. Я давно уже решила, что быть хорошей мамой важно, но не менее важно не забывать о себе. В ребенке можно раствориться полностью и потерять себя. Притом, что такое растворение на пользу вашим отношениям тоже не пойдет. А потом вы посмотритесь в зеркало и скажете: «Боже, во что я превратилась!»
Так вот, 2 года дочери исполнилось 3 октября, а 4-го мы отправились в садик на пробный день. Дочка осталась там сразу до вечера — уходить не хотела. А я, сдав ее на руки воспитателям, тут же побежала в салон красоты. Конечно, нервничала, но потом почувствовала себя снова девочкой, болтала со всеми мастерами, смеялась. А потом пошла в магазин и купила продукты. Не по интернету заказала, а бродила между полками, останавливалась, выбирала. Это было счастье! (Смеется.)
ОБ ОТКАЗЕ ОТ УСЛУГ НЯНЬ
— Не смогла доверить воспитание дочери посторонним людям. Максимум, что могла себе позволить, — поехав с дочкой на съемки, взять с собой няню. Понятно, такой режим был очень непростым для меня — личной жизни не существовало вообще.
Конечно, мои родители всегда готовы помочь, но я не позволила бы себе повесить на них ребенка. Понимаю, насколько они устают на работе. Они востребованные специалисты: мама — программист, папа занимается компьютерной безопасностью, и просто так взять и уволить их, превратить в нянек, было бы неправильно. Поэтому я с таким нетерпением ждала сада.
ОБ ОБУЧЕНИИ ДОЧЕРИ
— Я не из тех мам, которые стремятся научить ребенка читать раньше, чем ходить, напичкать в нее как можно больше разных знаний, с рождения учить три языка и прочее. Даже с цифрами и буквами пока не очень заморачиваюсь — все выучит в саду. Я хочу показать ей жизнь: любимый Петербург, Ялту, Францию, Черногорию. Делюсь с ней всем, что искренне люблю. И для меня, наверное, это самая важная часть ее развития и обучения. А в какой момент она заговорит предложениями или выучит цвета, не имеет большого значения.
О РЕШЕНИИ НЕ ПОКАЗЫВАТЬ ЛИЦО ДОЧЕРИ ОБЩЕСТВЕННОСТИ
— Да. И я благодарна людям, которые это приняли и особо не лезут в нашу жизнь. Понимаете, мне самой нелегко далась публичность. Я очень люблю петь, но тяжело переношу всеобщее пристальное внимание — и тяжело воспринимаю критику в свой адрес, особенно ту, которая льется на меня из Instagram или комментариев в Сети. От тех людей, которые меня не знают, но считают, что имеют право судить.
Но одно дело я — взрослый человек. Другое — маленький ребенок. А ее, если бы я приняла решение постить фотографии дочки, тоже бы задело этой волной. Я не говорю о том, что хочу растить ее в розовых очках и делать вид, что в мире существуют только ромашки, воздушные шарики и прочая красота. Просто пока ребенка надо поберечь. Я вижу, как друзья выкладывают фотографии своих детей и посторонние люди начинают с жаром обсуждать, кто из детей какой-то не такой, косой, кривой, страшненький, глупый. Мне совсем не хочется, чтобы что-то подобное звучало в адрес моей дочери.
О ПОСЛЕДСТВИЯХ РАЗВОДА
— Я с самого начала категорически не хотела обсуждать эту тему. Но потом начала натыкаться повсюду на комментарии бывшего мужа, рассказывающего о нашей жизни. Совершенно дикие комментарии. Я решила, что молчать неправильно, и попыталась корректно донести до публики свою точку зрения на то, что произошло. И вот это, как я сейчас понимаю, было ошибкой. Надо было все-таки молчать. А я только подарила ему то, чего он так хотел, — внимание и огласку.
Человек, давая такое интервью, унижает прежде всего самого себя. С ним сразу все понятно. Я ему даже благодарна за то, что он снял с меня ответственность. Многие люди, не знающие нас хорошо, не понимали, почему я развелась. Говорили: «Что же ты делаешь, у тебя ребенок, ты должна нести ответственность за семью, а ты капризничаешь». Зато теперь, после выступления его в прессе, все поняли, что я бы сломала судьбу своему ребенку, если бы осталась с ним. Уйдя от мужа, я нас спасла.
Я вынесла урок из всего случившегося. Когда-то я очень верила в чудеса. Верила людям на слово, не замечая, что иногда они гораздо больше болтают языком, чем делают на самом деле. Верила в то, что люди способны меняться, взрослеть, расти. Мне казалось, что, если я дам человеку шанс, он сможет измениться. Оказалось, что нет. Я благодарна мужу за этот урок. Ну и за дочь, конечно. Да и вообще, ни о чем не жалею. А рассуждать о том, что в его словах правда, а что нет, — это не для печати. Это для адвокатов в суде, если уж совсем припрет.
Статьи
