Любовь это......

Предыстория

«Девочки» в ответ на эту мою филиппику ведут себя по-разному. Надя Даян смеётся и машет рукой. Мадам Третьякова в очередной раз брезгливо сделала губы гузкой и разве что не фыркнула. Наверное, почтенный, за 60 лет, возраст не позволил. Хотя дама ещё хоть куда. Да что там «хоть куда» ? Красивая – зрелой, женственной красотой. Но вот характер… немудрено, что от неё сбежал муж. Догрызла. И бежал к женщине помоложе – что ещё один повод грызть теперь на работе и меня, у меня ведь тоже муж гораздо старше. Почти ровесник мадам. Так что я могу понять цепочку ассоциаций в её воспалённом от недолюба мозге.

Да, девятый год в браке. Да, это второй по счёту брак. Счастлива ли? А вы спросите, дышать – это нормально? Видеть цвета, чувствовать запахи, различать вкус еды – нормально? Говорят, к хорошему привыкаешь быстро… Не знаю. Иногда мне снится, что кошмар девяти лет предыдущего брака продолжается; что сейчас с меня, спящей, сдёрнут одеяло и заорут: «Ну и какого… развалилась, подвинься ! » ; что нужно срочно стереть помаду перед заходом в дом, потому что если не стереть, меня с прицеливающимся прищуром спросят: «Ты для кого это намазалась ? ! »

Так шли дни, недели, месяцы, годы. Я завязла в них, как в паутине. Уйти было некуда. Ну не к маме же? Там хватало своих проблем, да и не любила она меня никогда. Золушкой я была у мамы. В отличие от младшей сестры-принцессы. Той доставалось всё: наряды, лучшие куски, тетешканье, пока была маленькой и денежные бонусы уже подросшей. А меня, ещё шестилетнюю, сбагривали на лето к бабушке. Да не просто так, с глаз долой, а помогать по хозяйству: доить корову, пропалывать грядки, воровать с колхозных полей горох. И это при том, что похожа я на маму. А младшая сестра – на папу, с которым мама была в вечных контрах.

Так что, когда Геннадий, мой первый муж, позвал за себя, посчитала это лучшим выходом из положения. По крайней мере, универ смогу закончить.

Не лирическое отступление

Вот сказала – «муж», и самой же стало смешно. Правильнее было бы назвать Генку отцом моего ребёнка, потому что в загс мы с ним так и не попали. Ну, не принято у нас в России двоежёнство. Да-да, он был женат! Со своей законной не жил, она от него сбежала ещё лет этак за пять до нашей с ним встречи, и сбежала по той же самой причине, что и я позже: самодурство и временами полная неадекватность супруга.

Потом, он ведь не дал мне работать по специальности. Посчитал, что работа будет отнимать у меня много времени в ущерб семье. Настоял, чтобы устроилась в библиотеку моего же универа, на совершено нищенскую зарплату в пять с половиной тысяч. Зато была полностью зависима от него! Кода сынишке исполнилось три, началось что-то совсем непонятное: стал называть меня уродиной, утверждать, что я никому не нужна, что терпит меня только из-за ребёнка.

Исход

Начальница, деваха, устроенная к нам по блату, в тот день ворвалась в наш операционный зал к концу моего рабочего времени, и с ходу выпалила: «Девки, завтра к нам корреспондент республиканской газеты придёт, о нас писать будет! Мне в деканате сказали. Ты, - указательный палец начальницы упёрся в мою подругу и напарницу Катю, - расскажешь о работе отдела, о его функциях, о компьютерном «вооружении» ! А ты… - она повернулась ко мне, несколько секунд напряженно поразмышляла, и махнула рукой – у тебя всё равно образование непрофильное, забейся за шкаф и сиди тихо ! » Я даже не обиделась. Муж приучил к собственной никчемности.

Журналист оказался раскованным дяденькой «под» или «за» пятьдесят. Он не особенно слушал бойко трещащую начальницу, задал несколько уточняющих вопросов Катерине, и под конец спросил: «А кофе меня здесь напоят ? ». Меня как чёрт дёрнул. Я выплыла из-за шкафа, где у нас был импровизированный закуток для чае-кофе-пития, сказала: «Конечно! Проходите…». Никогда не видел таких глаз у человека: мужчина как-то грозно, всем корпусом, развернулся к шефине и спросил: «А почему вы не показали мне самое интересное ? »

Немая сцена. А у меня щёки заполыхали.

Ретроспектива. Всё это глазами мужа

Никогда не видел такую глазучую женщину! Глаза, что блюдца. И ресницы, как опахала, и ведь с первого взгляда бросается, что не наклеенные, не искусственные! И какая-то зажатость, неуверенность в себе, будто постоянно окрика ждёт от окружающих. Напомнила мне брошенную дворовую кошку, что пробирается вдоль стен, всегда готовая сигануть подальше от прохожих или играющих детей, несущих потенциальную угрозу: то ли погладят, до ли за хвост потаскают.

А ещё напомнила цветок, кем-то по дурости и душевной чёрствости смятый к кулаке, и свою задачу увидел в том, чтобы аккуратно расправить лепестки, уберечь от дальнейших посягательств.

Я, с вашего позволения, отпущу, что было дальше. Как встречал после работы. Как рассказал бесхитростную историю своего развода, после которого приехал сюда за 9 тысяч километров от места своего прежнего проживания, начав жизнь с нуля.