Кирилл Бабиев, поразивший наставников шоу «Голос» на Первом Канале, рискнув на «Слепых прослушиваниях» и исполнив рок-композицию «Numb» группы Linkin Park, рассказал, чем занимался до проекта, как его выгнали из музыкального колледжа, и почему в 13 лет его называли сатанистом.
— Кирилл, как вы решились на проект «Голос» и как попали туда?
— Как все. За деньги: продал одну почку, гитару, гараж в Бибирево (смеется). Если серьезно, пришел на общих условиях, прошел кастинг. Забавно, что на предыдущем кастинге Голоса-4 меня не пропустили. Видимо продюсером пришелся не по вкусу мой внешний вид. Выглядел я тогда, как гот-джедай, только без лазерного меча: весь в черном, мантия до колен. Как решился? Хотелось сломать систему. Все-таки рок на Первом канале — явление не частое. Ради кастингов и прослушиваний пришлось пожертвовать несколькими концертами. Сон, свободное время и, конечно же, нервы тоже пострадали.
— Когда вы открыли в себе талант певца и музыканта?
— В 10 лет я начал заниматься гитарой. Играть гаммы и упражнения было невероятно скучно, а ничего сложного сыграть я тогда не мог. В результате стал учить простые песни и, подыгрывая себе на гитаре, напевать их. В 12 лет я окончательно понял, что классической гитары мне не достаточно. Захотелось играть рок. Так и получилось, что когда мне стукнуло 13, мы с школьным другом собрали первую панк группу. Имиджи мы создали себе соответствующие: прически-ирокезы, драные, в булавках, джинсы, куртки в заклепках, — в общем, «полный фарш». Взрослые не понимали такого самовыражения, не понимали его и наши сверстники. Некоторые называли нас сатанистами, отморозками, маргиналами. Самое смешное, что репетировали мы с другом в отделении милиции и выступали на городских мероприятиях. Однажды мы должны были выступать на Посвящении в студенты. Согласовали выступление. Мы должны были петь «Я свободен» Валерия Кипелова. Но, за несколько минут до выхода на сцену решили поугарать и исполнили песню «Гражданской обороны». Директор и педагоги просто ошалели от такого экспромта. На середине выступления нам выключили звук и с позором прогнали со сцены. Тогда мы надолго попали в черный список для подобных мероприятий.
— И все? Группы не стало?
— Как-то все сошло на «нет». Следующий поворот в моей жизни произошел, когда я, гуляя по городу, совершенно случайно встретил старого приятеля. Разговорились. И он сказал, что прямо сейчас в их группу срочно нужен гитарист. «Приходи, попробуй пройти прослушивание!» На это предложение я отреагировал вяло. И тут он озвучил название группы, и у меня перехватило дыхание. Это была знаменитая в нашем городе группа «Реактор» — единственная, в которой музыканты действительно умели играть! Конечно же, я сразу согласился. Прихожу, а человек, который должен был меня прослушивать то ли что-то напутал, то ли просто был не совсем трезв, но попросил меня не сыграть, а спеть. И всей команде мое выступление пришлось по душе. Репетировали мы в гараже. С деньгами было туго. Все инструменты и оборудование собирали буквально по крупицам. До сих пор помню эти наши репетиции и обстановку гаража. Иногда находиться там было просто опасно для жизни. Крыша протекала, и, когда шел дождь, пол моментально становился мокрым. Когда в таких условиях берешь в руки микрофон или гитару тебя тут же начинает бить током. Но именно в этот период жизни я понял, что хочу быть музыкантом. Почти все парни из группы учились в училище искусств и, чтобы соответствовать их уровню, я решил поступить туда же. Однако, моего уровня явно не хватало для поступления, пришлось идти в муз. школу. И это в шестнадцать лет!
— Почти как Ломоносов…
— Где-то похоже. Я единственный шестнадцатилетний сидел в одном классе с девятилетними детьми. С учителями мне повезло, они всегда поощряли мое желание учиться, да и получалось у меня все легко. Ближе к окончанию я решил, что не стоит думать только о нашем городском училище искусств. Если и поступать в высшее музыкальное, то сразу в Москву. Зачем мелочиться? Так и сделал. На вокальное отделение Московского областного колледжа искусств поступил без особых проблем. Правда, на платное отделение, бюджетных мест там не было. Началась взрослая веселая жизнь.
— Снимали квартиру или комнату?
— Жил в общежитии. Причем несколько месяцев там шел ремонт, и мы жили прямо в классах, там же, где учились. А потом, всех парней, 60 человек на три месяца решили переселить в спортивный зал: сырой и холодный. Так закончился первый курс. Вся обстановка явно не способствовала обучению. С начала второго курса открыли общежитие, все было новеньким, и руководство жестко взялось за дисциплину. После 22:00 должна была быть полная тишина. Нельзя было даже разговаривать, лучше молчать, а еще лучше умереть, ведь мертвы звуков не издают… Однажды к нам зашла вахтер и начала кричать, что мы шумим. А мы в это время спали. Видимо, перепутала комнаты. Меня это невероятно разозлило. Когда она захлопнула за собой дверь, я запустил в дверь первый попавшийся предмет. То ли журнал, то ли тапок, уже не помню, да это и не важно. Дверь он не пробил, но шума наделал, и вахтер написала на меня докладную. И меня выселили. Жить мне было негде, поэтому выселение было равно отчислению
— Решили вернуться домой?
— Нет. Я не человек, который быстро сдается. Полгода жил у друзей, пытался зарабатывать деньги. За что только не брался! Мы с приятелями работали аниматорами в детских садиках, играли у метро... Родным я, естественно, не рассказывал о своих проблемах. Спустя время мне удалось устроиться преподавать гитару. На следующий год я вновь поступил в тот же колледж, но уже на инструментальное отделение по классу электрогитары. Памятуя мои прежние заслуги, на бюджет меня снова не взяли. Вот тогда было очень трудно, приходилось много работать, чтобы платить за обучение и что-то есть. Следующие 3 года обучения я не пел вообще, было просто не до вокала. Каждый день 4-5 часов игры на гитаре и работа. Когда учился на четвертом, курсе меня пригласили гитаристом в группу «Таймсквер», где я попутно был бэк-вокалистом. С тех пор началась настоящая жизнь рок-музыканта, с гастролями и концертами. Я продолжал совершенствоваться, причем, не только в игре на гитаре, но и в вокальном мастерстве. Теперь продолжаю учиться уже на проекте «Голос».
— Проект помогает вам? Продолжаете совершенствоваться?
Думаю, совершенствоваться можно всю жизнь. До шоу в моей жизни никогда не происходило ничего подобного, очень все это волнительно, накануне съемок очень плохо спится, это особенно критично, если съемки начинаются в 12 дня. И, конечно, все это требует колоссальное количество свободного времени. Команда у нас получилась довольно рокерская, особенно если сравнивать с остальными. Григорий Викторович включается в активную работу в самом конце. Тем самым он не мешает проявлять себя как нам того хочется. Его советы носят рекомендательный характер, он как бы помогает довести до блеска то, что мы уже сделали. Мне представлялось, что голос это жесткий формат, ограничения и рамки, возможно раньше так и было, но сейчас полная свобода выражения. Это как раз то за что я люблю и занимаюсь музыкой, ты волен делать, что хочешь, и никто не имеет права тебя осудить
