Винс Нил о бизнесе, своих горестях и благополучном исцелении.............

В 1981 году состав Mötley Crüe был окончательно укомплектован великолепным вокалистом из Калифорнии Винсентом Нилом Уортоном (род. 8 февраля 1961 г.), что наконец позволило новоиспеченному квартету всерьез заняться своей карьерой. Три года спустя, когда группа находилась на пике популярности, Нилу довелось провести 18 дней в тюремной камере по обвинению в управлении машиной в нетрезвом состоянии, ставшем причиной аварии, повлекшей за собой смерть пассажира – барабанщика «дружественной» команды Hanoi Rocks Николаса Дингли.

Разругавшись с коллегами в феврале 1992 года, он продолжал выступать соло, но через пять лет вернулся в родной коллектив – на сей раз окончательно и бесповоротно. Несмотря на то, что в то время Crüe переживали творческий кризис, как ни странно, интерес публики к группе только возрос – главным образом, благодаря выпущенной ее участниками автобиографической книге The Dirt (Грязь), в которой они предельно откровенно описывают свои безобразные похождения. Что касается Нила, то недавно он закончил запись нового сольного альбома Tattoos And Tequila, а также порадовал своих поклонников одноименной (и столь же скандальной) автобиографией, опубликованной издательством Orion Books.

Наверное, парням вроде тебя в таком захолустье, как городок Комптон, штат Калифорния, жилось совсем несладко?

Доходило до того, что в подростков стреляли только за то, что они носили «возмутительную» обувь. Мне доводилось своими глазами видеть убийства, спровоцированные подобными «выходками». Полное безумие, но тогда мне казалось, что это – в порядке вещей.

Ты стал отцом в 17 лет. Как это повлияло на твою жизнь?

Разумеется, я совершенно не был к этому готов. В основном воспитанием сына занимались мои родители.

Однажды ты сказал, что твоему школьному приятелю Томми Ли «очень повезло» в тот день, когда он уговорил тебя присоединиться к своей «убогой» группе, демо-запись которой вызвала у тебя нечто среднее между смехом и тошнотой.

В то время группы Mötley Crüe просто не существовало как таковой, у них не было даже названия. А поскольку я пел в действительно классной команде (Rock Candy), то ответил им отказом, и они взяли другого вокалиста. Однако две недели спустя, поссорившись с коллегами, я позвонил Томми и спросил, свободно ли у них место у микрофона. Он сказал «нет», но через неделю они избавились от своего певца. Все остальное – достояние истории.

На раннем этапе карьеры вас поддержал сам Дэвид Ли Рот. Какие советы он вам давал?

Не знаю, насколько Дэвиду нравилась наша музыка, но он всегда был рядом, поскольку нас постоянно окружала целая толпа классных девчонок. Честно говоря, большинство его советов по поводу подписания контрактов, распространения пластинок и экономии средств в одно ухо влетали, а в другое – вылетали, но мы были в диком восторге уже от одного того, что такой человек тратит на нас свое время.

Существует мнение, что в Mötley Crüe Никки Сиккс отвечает за бизнес, Мик Марс является «мотором», от которого зависит энергетика группы, тогда как Томми Ли остается в команде лишь из чувства долга. Насколько это соответствует действительности?

Никки нравится выставлять себя этаким «башковитым» парнем, ну и бога ради. Пусть делает, что хочет, мне абсолютно все равно. Мик и в самом деле «мотор», двигающий нашу музыку. Томми и впрямь несколько раз хотел уйти, да и я тоже. Такое случается, когда ты тридцать лет играешь в одной и той же команде.

Кем же в таком случае чувствует себя Винс Нил?

Я – просто певец. Хороший или плохой, но обязанный «держать» публику.       

Как ты оцениваешь себя в качестве вокалиста?

С годами мой голос только крепчает. Сейчас я пою лучше, чем когда бы то ни было, что меня весьма радует.

Судя по твоему ответу, ты прочитал лишь пару глав из The Dirt.

Все дело в том, что я страдаю дислексией. Мне трудно читать и писать.

Ты владеешь виноградниками, сетью тату-салонов и небольшой, но роскошной чартерной авиалинией… Похоже, ты обладаешь деловой хваткой, о которой многие даже не подозревали.

Зачастую меня воспринимают, как типичного расслабленного калифорнийца, которого не интересует ничего, кроме сёрфинга, и это недалеко от истины. Но на самом деле я отношусь к бизнесу, как к записи альбома: сначала у тебя возникает идея, потом ты излагаешь ее на бумаге и начинаешь претворять в жизнь. Некоторые артисты вкладывают в студийную работу всю душу. Я бы вместо этого предпочел открыть еще один ресторан.

Как ты смотришь на бесстыдные проделки Джина Симмонса в области бизнеса?

У Джина были отличные идеи, которые он сумел осуществить на практике. Он с одинаковой легкостью снимается в рекламе шипучки Doctor Pepper и торгует гробами (смеется). Не думаю, что у меня самого хватило бы духу зайти настолько далеко, но я восхищаюсь этим парнем.

Сколько времени тебе понадобилось, чтобы вернуться к нормальной жизни после смерти твоей дочери Скайлар в 1995 году?

Много. В течение первого года я восемь раз лежал в реабилитационной клинике. Пытаясь хоть как-то забыться, я отправился в тихий калифорнийский городок Палм-Спрингз, где ежедневно сам с собой играл в гольф, по две партии в день. Но долго не выдержал – бросил все свои клюшки и вещи и записался в Центр Бетти Форд (клиника для алкоголиков и наркоманов, открытая в октябре 1982 года – Примеч. ред.). Через три дня я оттуда сбежал, потому что, в отличие от гольфа, тамошняя терапия мне не помогала. Полтора года я ложился спать с одеяльцем дочки в обнимку. Я начал заниматься благотворительностью – выписывал чеки, жертвовал крупные суммы больницам – это и помогло мне выкарабкаться из депрессии.

Тебе доводилось видеть реальные результаты деятельности организованного тобою фонда ее памяти?

Не то слово! Буквально на следующий день я выделил деньги на покупку телевизоров для всех палат ракового корпуса клиники, в которой она лежала, и это – только верхушка айсберга.

Ты веришь в Бога?

Я весьма далек от религии, но уверен, что когда-нибудь увижу Скайлар вновь. Я уже видел ее после того, как она… покинула этот мир, и знаю, что сейчас она по-прежнему существует где-то в другом месте.

Через год тебе стукнет 50 лет. У тебя есть какие-либо догадки насчет того, в чем смысл жизни?

Надо наслаждаться сегодняшним днем, ибо ничто не длится вечно, но при этом ты должен чем-то поделиться с другими.